| Лидер культовой российской группы КРЕМАТОРИЙ Армен Григорян говорит, что приедет… - Армен, что было в вашей творческой биографии до КРЕМАТОРИЯ, до 1983 года, когда образовалась группа? — Вначале была школьная команда ЧЕРНЫЕ ПЯТНА, более-менее напоминающая группу. Такое зловещее название у нее было. Я прекрасно помню наше первое «крупное» выступление, когда мы, выиграв школьный музыкальный фестиваль, поехали на фестиваль городской. Никогда не забуду этот концерт! Мы играли такую комсомольскую песню, пела ее девушка, дочка секретаря директора школы. Естественно, она забыла текст, а наш барабанщик сломал палочки, но не растерялся, стащил с ноги ботинок и доигрывал песню, громко стуча им по тарелке… - Хрущев в музыке!…
— Ага! Потом в школу пришла бумага примерно такого содержания: мол, кого вы нам на конкурс прислали? После этого ЧЕРНЫЕ ПЯТНА как бы так и развалились сами по себе, и появилась группа АТМОСФЕРНОЕ ДАВЛЕНИЕ, которая играла такой тяжелый рок, достаточно тяжелую музыку, репертуар в основном состоял из западных вещей. Помню, что мы очень много играли Хендрикса, LED ZEPPELIN, BLACK SABBATH (практически весь альбом «Paranoid»), играли и ROLLING STONES, BEATLES. Играли несколько своих песен, которые почему-то стыдливо прикрывали западными именами…
- …Выдавали за каверы… — Ну да. Причем назывались такие группы, творчество которых обычному обывателю было незнакомо. Скажем, GRATEFUL DEAD. Название вроде бы многие слышали, а вот что именно группа играет, никто не знает. Или AC/DC, с ней в то время та же ситуация была. Поэтому в зависимости от тяжести композиции нами назывались какие-то такие имена, и мы исполняли «их» песни на английском языке, потому что тогдашний наш гитарист Джон Хомяков, впоследствии появлявшийся время от времени на записях КРЕМАТОРИЯ, прекрасно владел английским. В 78-м году записали альбом, который полностью состоял из наших песен, под названием «Корабль дураков». К сожалению, та версия была забыта, но Джон в связи с пятнадцатилетием КРЕМАТОРИЯ восстановил все эти песни, мы их записали, и, видимо, будет два варианта того альбома – русский и английский. Только к нему нужно относиться как к материалу, который вышел к юбилею группы, чем-то пополнившему палитру группы. Мы, конечно, пытались сохранить дух вот того времени, когда музыка звучала абсолютно по-другому.
- По-моему, две песни из этого альбома вышли на прошлогоднем тройнике КРЕМАТОРИЯ… — Да, верно. - Тот человек, который послушал их, наверняка задался вопросом: отчего же Григорян от тяжелой музыки перешел к музыке совсем иной, к теперь уже фирменному, безусловно узнаваемому звучанию КРЕМАТОРИЯ? — Собственно говоря, был такой долгий период, когда… ну как бы сказать, группа представляла из себя проходной двор, в ней переиграла куча народа, что было связано с тем, что резко менялось все в команде. АТМОСФЕРНОЕ ДАВЛЕНИЕ в основном играла в школах, на выпускных вечерах, иногда в клубах. Мы даже выступали в югославском посольстве! Концерт был очень шумный, имевший большой резонанс в Москве. А закончилось все просто тем, что нас не то чтобы запретили, но играть такую музыку становилось все более и более сложно. Такие времена тогда были. Поэтому мы решили играть акустику. Но это решение не поддержал никто из группы АТМОСФЕРНОЕ ДАВЛЕНИЕ, и я практически остался один. И первый альбом КРЕМАТОРИЯ мне пришлось записывать со своим институтским собутыльником, заплатившим какую-то сумму за студию. За период с 83-го по 86-й год вышло три альбома. В течение этого времени мы пытались найти людей, которые стали бы с нами играть. То есть привлечь не наших друзей, по совместительству взявших бы гитары и начавших издавать какие-то звуки, а мы занялись поиском профессионалов. И в результате костяк того состава, что существует сегодня, был заложен в 86-м году. Это барабанщик Андрей Сараев и Третьяков Сергей, бас-гитарист. После этого, можно сказать, и наступил период профессиональной деятельности группы, то есть с появлением этих двух людей в основном все остальные, кто к нам приходил, – сессионные музыканты, они были уже исключительно профессиональные музыканты. На сегодняшний день из тех, кто пришел в нашу группу последним, это Вячеслав Бухаров, заменивший Мишу Россовского, скрипка которого была так характерна для КРЕМАТОРИЯ (к сожалению, Миша уехал из России навсегда). Слава прошел очень серьезный конкурс, по-моему, тридцать человек участвовало в отборе. А Андрей Мурашов, наш гитарист, пришел чуть раньше в группу, году в 89-м. Собственно говоря, вот этот состав и сделал музыку. - Но, помимо профессионализма, важны и человеческие качества музыканта, так ведь? — Я понимаю, о чем ты говоришь. Критерий был… да, двойной. Первое – это даже не профессионализм, а такие качества, как порядочность, психологическая совместимость. Как у космонавтов, когда людей подбирают в расчете на длительный полет. Поэтому выяснялось, где человек работает, работает ли он вообще, где играл, сколько по времени играл раньше. Если это такой «текущий» музыкант, много поигравший в разных группах (таких людей нам много предлагалось, выступавших в самых разных известных командах), там два года – ушел, здесь год – тоже ушел, масса есть мигрирующих по ансамблям музыкантов, то нас это не устраивало. Сложный процесс на самом деле – совместимость людей в группе. - У него 1 июня был день рождения… — …Мы его по традиции справляем в Москве: дали концерт в ДК «Меридиан» и пышно справили день рождения. А в ДК с нами играла группа ТАЙМ-АУТ, которая тоже нас в праздновании поддержала. Хороший концерт, плавно перешедший в оргию… 9 июня день рождения у Андрея Мурашова, мы его уже будем справлять в Одессе. - Есть какие-то крематориевские праздничные розыгрыши? — Мы что-то такое делали, но потом отказались от этого. Розыгрыши стали появляться сами по себе, а искусственности мы избегаем, настоящий кайф достигается лишь тогда, когда все происходит по наитию. Но не всегда все заканчивается, к сожалению, весело. Скажем, я помню, что прошлогодний день рождения Мурашова мы начали справлять уже в поезде, везущим нас в город Кишинев. В результате Андрей совершил полет с верхней полки вниз и сломал себе ключицу. Поэтому как только приехали на место, мы отправились с ним в больницу. Ему там сначала решили сделать какую-то супермодную операцию, не накладывая гипс, ну и от такого предложения Андрей упал в обморок. Откачав Мурашова, врачи все-таки сделали ему обычный гипс: у него вся рука под гипсом была прижата к телу, торчали только пальцы. И в таком виде он отыграл концерт в Кишиневе. Смешная картина была… К тому же мы еще и играли в цирке! - А КРЕМАТОРИЙ обычно встречает свой день рождения концертом в ноябре… — Да, в этом году мы решили вернуться к этой традиции. А так все концерты в рамках мирового тура 99-го года мы посвящаем пятнадцатилетию группы. Тур стартовал 27 марта в Нью-Йорке. Сначала мы с большой иронией относились к словам «мировой тур», но сейчас выясняется, что мы действительно посетим чуть ли не все континенты, надеюсь, включая Африку. Дело в том, что совсем недавно мы получили через Internet приглашение от правительства Уганды! Текст примерно такой: «С повышенным интересом к вашему творчеству правительство Уганды приглашает посетить вас нашу страну». И в рамках фестиваля мы проедем по шести угандийским городам. - Не фига себе! — Не фига себе! Я сперва подумал, что это все розыгрыш. Потом мы попросили нашего компьютерного администратора (у КРЕМАТОРИЯ есть собственная страничка) Максима Кашляка проверить все это дело. И выяснилось, что действительно письмо оттуда, поступило его подтверждение, подписанное зам. министра культуры угандийского правительства. Сейчас мы туда отправили райдер и начинаем постепенно готовиться к поездке. - Группа мирового масштаба! — Не то слово – мировая легенда! - Я вот про Уганду чего придумал. Вполне возможно, что африканские студенты, когда-то обучавшиеся в Москве в университете Патриса Лумумбы и, вполне возможно, ходившие на ваши концерты, вернувшись на родину, достигли там у себя каких-то правительственных высот. Ну и, таким образом, протежируют вас… — Действительно, наша публика состояла из людей разной расы. Это факт. И недавно, когда мы записывали наш последний альбом (материал его уже готов, сейчас занимаемся сведением), в работе над ним принимало участие очень много музыкантов: от попсовых, таких как Сергей Крылов, до джазовых, как Валентина Пономарева, включая там Чижа, Галанина, много было народу. В том числе ребята из университета Патриса Лумумбы, очень хороший негритянский хор. Я их случайно услышал и специально пригласил к нам на студию, где они там тоже что-то записали. Может, кто из них и был из Уганды, послал туда материал или как-то там… не знаю… может, он сын… - ..угандийскоподанного… — Да! Может, его папа работает королем! - На новом альбоме КРЕМАТОРИЯ голоса одной из песен записали музыканты, имена которых – Сергеи. Что это за песня? Расскажите о ней, пожалуйста, поподробнее. — Там пять куплетов, каждый из них представляет из себя некий типаж, характер человеческий. И под каждый типаж я решил, что имеет смысл пригласить исполнителя, который подошел бы под конкретный характер. И еще придумал такую фишку, что каждый, кто принял бы участие в записи этой песни, был бы Сергеем. С музыкантами проблем не было, а вот с вокалистами вышло чуть сложнее. На текст, который немножко так сексуально повернут, хотели пригласить Сергея Пенкина. Но он почему-то долго нас водил за нос, и в результате ничего из этой задумки не вышло, куплет был выброшен: найти другого Сергея-исполнителя такого плана, как Пенкин, мы не смогли. А так, в общем-то, все остальные спели свои куплеты. И, кстати говоря, очень интересно получилось, во всяком случае подобное у нас встречается впервые. Не знаю, делал ли кто-то из наших групп что-то похожее, но мы никогда не использовали в одной песне даже просто пять вокалистов, не говоря уж о пяти Сергеях. По-моему, вышло все интересно. Как выйдет альбом, в этом сам убедишься. - Новый альбом появится осенью? — Получилось так, что планировали-то выпустить его осенью, но после поездки в Америку мы заключили второй контракт на еще шесть концертов, которые состоятся в будущем. И у тех людей, кто занимался нами в Штатах, появился интерес к альбому. Но они ставят условие: если все выйдет так, как планируется, то будут две версии альбома – та, что выйдет в Америке, и та, что выйдет здесь. Они буду различаться не языком (обе версии русскоязычные: в Штатах сейчас очень много платежеспособной русской публики), а аранжировками. Американская версия будет более загруженная в музыкальном отношении, тем самым как бы убиваются два зайца: русскоязычный слушатель альбом покупает, это понятно, а вот будет ли покупать американец, который может только цепануть музыку? Для такого слушателя и нужны определенные аранжировки, американский стиль такой. Так вот, по условиям альбом должен сначала выйти в Америке. Поэтому, если он выходит, скажем, в сентябре (может, это будет сингл), то российская версия появится не раньше 2000 года. Но то, что российский альбом выйдет, это точно, он уже практически готов, и несколько фирм сейчас пытаются у нас его выкупить, но мы пока выжидаем, чем закончатся переговоры с американской стороной. - Жалко. Жалко в том смысле, что придется долго ждать. И так множество рок-альбомов подвисло из-за финансовых последствий прошлогоднего кризиса, и Бог знает, когда они выйдут, и вы еще не радуете… — Нет, ты знаешь, сейчас попроще стало. Сейчас есть много предложений. Может, они не такие уж привлекательные в плане финансов, но я никогда не делал ставку на зарабатывание бешеных денег. Самое главное, чтобы была реклама альбому, были концерты в его поддержку. - Армен, такой есть вопрос. Знаю, что когда в середине 80-х советские рок-группы начали появляться на экранах телевизоров, их песни стали крутить по радио, КРЕМАТОРИЙ оказался в числе тех рокеров, кто чуть ли не в последнюю очередь засветился в электронных СМИ. Причиной тому служило то, что всяческих ответственных товарищей пугало название вашего коллектива. Оно и сейчас звучит несколько зловеще и отталкивающе. А для белорусских людей, после того, что случилось в Минске 30 мая, и вовсе лейбл КРЕМАТОРИЙ выглядит пугающе, как некое неотвратимое знамение… — …Я знаю о том, что произошло в Минске… Что я могу сказать… Могу лишь выразить свои соболезнования всем вам, всем родственникам погибших… - …Сталкиваясь с чем-то, что отдавало чертовщиной, что каким-то образом довлело над группой, вам никогда не хотелось поменять название? — КРЕМАТОРИЙ, как я уже сказал, начинался как игра. И название вначале, естественно, воспринималась как просто страшилка на всех: на власть, на окружающий совок. Но мы никогда не думали, что долго просуществуем, я не думал, что эта музыка будет столь длительной. Не думал. Поэтому в какой-то момент, да, было желание что-то даже поменять, но потом я просто привык к этому названию и, честно говоря, не вижу какого-то дамоклова меча в названии, наоборот – оно нам помогало всю жизнь. Были, конечно, идиоты, чиновники, у которых при этом названии перед глазами вставали там… не знаю… трубы Бухенвальда. Нас даже в фашисты пытались записать! И в Израиль нас не пускали: там поднялась большая кампания, что нельзя пускать группу с таким названием в страну, народ которой пережил холокост. Но когда люди слушают музыку и вообще понимают, о чем идет речь, то все претензии у них исчезают. А о каких-то таких непонятных, притянутых за уши вещах рассуждают как раз те, кто не слышал нашей музыки… Сейчас у нас лежит приглашение в Израиль… - Полтора года назад некие белорусские устроители концерта КРЕМАТОРИЯ в Минске вас… так скажем… прокатили с оплатой вашего выступления… — Не будем показывать пальцем, кто это был… - Не будем. Правда ли, что после того случая вы занесли столицу Беларуси в свой черный список городов, куда КРЕМАТОРИЙ больше не поедет выступать? — В общем, да. Потому что нас обманули настолько грубо, а работали мы с человеком, которого знали давно и работали, что называется, под честное слово, что… И когда там засуетилась, забегала какая-то мелкая шушера, что все, мол, будет нормально, все будет сделано, что человек приедет в Москву через неделю… Мы дали концерт. А человек не едет ни через месяц, ни… Не то чтобы нас «кинули», я очень не люблю это слово, но, видимо, экономическая ситуация была настолько плоха, что люди пошли на то, чтобы сделать в отношении нас такой совершенно непонятный шаг. Мы не ожидали такого. Нас никогда в жизни не «кидали» в России, не было этого… Почему-то тот тур КРЕМАТОРИЯ, «ботанический», был каким-то таким… - Нет, ну Минск для КРЕМАТОРИЯ точно как будто черная дыра!.. — Ха-ха-ха-ха! Ждите нас в скафандрах… - Прививки сделайте обязательно! — От бешенства! - В интервью Музыкальной газете вы однажды рассказали, почему к творчеству группы так нелюбезно относится Артемий Троицкий. Недавно в одном из московских изданий я прочел рецензию Ильи Кормильцева на ваш юбилейный тройник. Прямо скажу, невеселая рецензия. Правда, обоснования Ильи своему неприятию Трилогии мне показались надуманными. Если отбросить всю закулисную немузыкальную возню, то как вы думаете, что может не нравиться не вашим слушателям в КРЕМАТОРИИ? — Честно говоря, я не читал Кормильцева, поэтому сложно так сразу ответить на твой вопрос. О КРЕМАТОРИИ мнения разные – есть хорошие, есть плохие, что говорит о неоднозначности нашего восприятия. К сожалению, в московской околомузыкальной тусовке существует такая вещь, когда определенное положительное отношение к музыкантам складывается в процессе совместного времяпрепровождения – пьянок там и так далее. - Вспоминая МАШИНУ ВРЕМЕНИ, тоже юбиляров, строчку Андрея Макаревича «сегодня самый лучший день»… Какой день ныне на дворе КРЕМАТОРИЯ? Пятнадцать лет для группы – возраст юношества или уже лет преклонных? — Я думаю, что это возраст средний. Для нас ведь главное что: те идеи, которые есть у КРЕМАТОРИЯ, у меня, они нам нравятся. Я не изменился внутренне, я остался таким же, каким был лет десять назад… юным! Быть может, лишь постарел внешне. |
 |
Олег КЛИМОВ «Музыкальная газета», Минск, N22-23 1999г. |