Летопись (часть 3)

17. «Дипломно-Музыкальная РЛС» (1983)

Как Григорян защищал диплом на факультете радиоэлектроники летательных аппаратов (а происходило это в феврале 1984-го) – можно писать песню, и с утра до вечера исполнять её в пустыне Такла-Макан – слушатели всё равно найдутся!

Комиссии предстояло показать так называемый испытательный стенд, а на нём – изобразить, как выглядит радиоэлектронная станция, которая описана в теоретической части. Армен скрупулёзно воспроизвёл внешний вид пианино, а по чертежу он разбросал кнопки и антенны, что должно было окончательно убедить комиссию, что перед ней – разработанный старательным студентом агрегат.

“Радиолокационная станция оснащена огромным количеством приборов! Чтобы обеспечить их работу, оператор должен производить массу движений в самых разных направлениях. Я предложил все эти движения совершать при помощи клавиш. Пианино идеально подходит в качестве системы управления для радиолокационной станции! Условно говоря, пуском ракеты и её полётом гораздо легче управлять клавишами, чем кнопками и тумблерами! Во время защиты один из наших профессоров сказал, что идея довольно передовая и поинтересовался, как будет использована нижняя часть конструкции. Я ответил, что педали, расположенные там, смогут управлять траекторией и высотой полёта! Вспомнил о том, что один мой приятель хранил в пианино “пузыри”, но вовремя сдержался и предложил использовать нижнюю часть для хранения необходимых деталей для срочного ремонта и замены узлов и блоков, а также стратегических запасов технического спирта”.

(Армен Григорян)

18. На пороге «Крематория» (1983)

Параллельно с подготовкой к защите диплома происходили быстрые перемены и в музыке! Новые опусы Армена весьма приблизительно напоминали тот тяжеляк, который он сочинял прежде. Григорян начал в большом количестве писать лирические песни, а в них уже появлялись нестандартные для рок-н-ролла мотивы – баллады, вальсы, фолк.

Героями песен становились наиболее колоритные фигуры из ближайшего окружения. Автор не приукрашивал своих персонажей, – какими были, такими и остались в веках. Посему неудивительно, что в этом паноптикуме, сквозь алкогольные безобразия Эльзы и Хабибулина проступают черты немного сумасшедшего поколения хиппи 80-х…

"Он всё время что-то кому-то посвящал. Кто-то кого-то обидит, кто-то кого-то обманет – он посвящает песню. Большей частью это касалось девушек и вполне предсказуемо можно было ожидать появления песен типа «Моя соседка», «Я тихо и скромно», или «Ты была той женщиной, которая не знала слова „нет“…».

(А.Севастьянов).

К сожалению, барабанщик с гитаристом отказались спускаться с вершин хард-рока и скоропостижно покинули группу. Правда, Севастьянов, который тогда занимался каратэ, уверяет, что ему пришлось выбирать между музыкой и спортом. К тому же, он надумал жениться и вполне возможно, именно это повлияло на окончательное решение. А вот Джон Хомяков не скрывает, что испытал шок от новых григоряновских творений. Так что Григорян остался один на один со своими песнями.

Хотя группа «Атмосферное давление» и развалилась, но вселяющее оптимизм гордое имя «Крематорий» уже замаячило на горизонте. Так каким же образом название появилось на свет? Сие тайна есть. Это происходило при таких обстоятельствах, что немудрено забыть и собственное имя.

«Если верить легенде, эпатажное название родилось спонтанно. То ли от философского понятия „катарсис“, обозначающего очищение души музыкой и огнём, то ли в пику названий тогдашних официальных ВИА, типа поющих, весёлых, голубых и прочих гитар, а может быть, таким образом сказалось влияние Ницше, Кафки или Эдгара Алана По. 

Всевозможных версий и толкований – тьма-тьмущая. Каждый журналист, бравший у группы интервью, почитал святым долгом спросить, откуда же, в конце концов, взялось такое мрачное название. Так как этот вопрос стал атрибутом почти каждой пресс-конференции, то терпение музыкантов постепенно истощилось и в последние годы, услышав сакраментальное вопрошание, они мрачнеют и отвечать отказываются наотрез!
Так что главный вопрос современности остаётся открытым».

(В.Гаврилов)

19. Мюзикл «Душа проститутки» (1983)

Весной 1983 года Григорян нащупывает в своей волосатой голове ещё одну грандиозную мысль – создать нечто, переходящее привычные песенные рамки. По задумке это должно было стать альбомом с условным названием «Душа проститутки» – мини-спектакль с песнями и монологами, по сюжету романа Александра Дюма-младшего «Дама с камелиями»!

Когда либретто было полностью готово, АСГ наткнулся на серьёзное препятствие – отсутствие вокалистки. Запись откладывалась, а между тем возникла идея домашней постановки мюзикла в акустическом варианте и стриптизом! Оголение главной героини должно было по задумке автора олицетворять голую, открытую и незащищённую душу умирающей куртизанки! Её роль взяла на себя тогдашняя подружка компании и поющая медсестра Наташа, а для премьерного показа свою квартиру предоставил Хабибулин!

Однако в разгар спектакля с дачи неожиданно вернулась его мама с отчимом, и застав в своей квартире натуральный бордель, они устроили погром и избиение зрителей. Участникам представления, включая полуголую медсестру, пришлось спасаться бегством! При дальнейших поисках кандидатуры на эту роль, среди прочих предполагалась и некая Ивонна Андерс, с которой Армен познакомился в скверике на «Лермонтовской»! (ныне метро «Красные ворота»), и которая позже появилась и засверкала в группе «Браво», уже под именем Жанны Агузаровой!

До записи ни с ней, ни с другими вокалистками дело так и не дошло! Несколько песен из этого цикла «Я тихо и скромно», «Моя соседка» и «Кащенко» всплыли в разных альбомам «Крематория», а песню «Мата Хари блюз», лейтмотив мюзикла, через 15 лет всё же записала великолепная Ольга Дзусова на альбоме «Гигантомания»!

20. Магнитоальбом «Винные мемуары» (1983)

Прослушивание кассет с записями Михаила Науменко и Юрия Морозова убедило Армена, что акустические вещи вполне можно записывать и без ансамбля! Так что к 1983 году, когда в репертуаре песен под гитару было уже достаточно много, появилась резонная мысль: не выпустить ли акустический альбом, сыграв песни так, как они обычно звучат за столом?

Запись альбома состоялась, как только нашли студию. А поиски заняли почти год. Некоторое время пришлось окучивать звукорежа театра Советской Армии. Но здесь в судьбу едва родившихся песен впервые вмешался огонь. (Возможно, как раз он и повлиял на название.) Так что от звукового цеха театра Советской Армии осталось, увы, пепелище. Цех сгорел, а звукорежиссёр отправился дослуживать в Забайкальский военный округ! Вслед за этим появился некий жулик и привлёк внимание к другому храму искусств – театру им. Маяковского! Посредник потребовал за свои услуги 150 рублей (месячный оклад ведущего инженера на минуточку), и это – не считая дельнейших трат на запись!

Григоряну пришлось продать несколько пластинок из коллекции, но суммы не хватило! Хомяков и Севастьянов, ссылаясь на трудное материальное положение, участвовать в инвестиции нового проекта не спешили! Отчаянную ситуацию спас старый маёвский приятель Троегубов, предложивший внести половину недостающей суммы взамен на своё участие в записи с двумя песнями его сочинения. За несколько дней в звукоцехе театра имени Маяковского под руководством звукорежиссёра Игоря Меркулова было зафиксировано на студийных магнитофонах СТМ венгерского производства 13 песен.

В дебютной записи поучаствовал школьный товарищ и сосед Армена – Игорь Щепин, сыгравший в нескольких песнях на бонгах! Правда, его имя в аннотации к альбому по непонятным причинам указать забыли.

Альбом отличался весьма нестандартным, но легко объяснимым звуком: в перерывах артисты и звукорежиссёр разогревались портвейном или водочкой. Во время записи пустые бутылки успешно использовались музыкантами в качестве ударного инструмента. А кое-где, помимо заявленных гитар, дудок и губной гармошки отчётливо слышен аккомпанемент не то расчёски, не то пилы.

Возможно, поэтому при прослушивании возникает свежее ощущение того, что запись сделана на севших батарейках. Тем не менее, эти песни стали первым реально воплощенным материалом группы, открывающим невероятные перспективы для самосовершенствования и прогресса. Альбом «Винные мемуары» вполне 
соответствовал названию и получился пьяным, наивным, грязноватым во всех отношениях. Пришлось оправдывать это законами жанра, мол, что вы хотите, это же моднейший московский акустический панк-рок!

21. Магнитоальбом «Крематорий-2» (1984)

На той же в студии, буквально следом, записали вторую часть «песен из театра Маяковского» – альбом «Крематорий-2». На этот раз к работе присоединился дезертировавший с «Винных мемуаров» Стив (Александр Севастьянов). За неимением нормальной установки ему пришлось воспользоваться литавровым барабаном.

Говорят, что при этом постановкой рук он здорово смахивал на пианиста… Кроме него в студии появился и давний знакомый Альтист Данилов. В отличие от предыдущего опыта, «Крематорий-2» всё-таки оставляет впечатление получше и нажатие на магнитофоне кнопки «play» уже не вызывает мгновенного хохота.

Он начинается десятью секундами позже, когда выясняется, что большинство инструментов всё так же живут самостоятельной жизнью, независимо от авторского замысла и музыкальной структуры исполняемого шедевра. «Расчёсочный» звук присутствует, но уже в меньших количествах. В копилку крематорских нетленок добавилось ещё несколько долгожителей, в том числе «Аутсайдер», «Стрёмный корабль» и «Лепрозорий».

22. Виктор Троегубов (1983– 1987, 1991 – 1994)

Виктор прибивался к группе дважды и оба раза ненадолго. Был он финансовым партнёром Армена Григоряна при записи двух ранних альбомов в театре Маяковского в 1983-1984 годах, где также отметился в качестве исполнителя и автора нескольких песен. После увольнения он вновь появился в группе в 1991-ом, и по 1994-й исполнял обязанности «директора» «Крематория». Участвовал преимущественно на подпевках в альбомах «Иллюзорный мир», «Двойной альбом» и «Танго на облаке».

По статистике, на эти годы пришлось рекордное количество концертов «Крематория», за которые организаторы не заплатили музыкантам гонорар, а попросту говоря, кинули!

Вторичный исход играющего «бухгалтера» сопровождался дрязгами и финансовым конфликтом! После окончательного увольнения он неоднократно пытался «выяснять отношения» и предъявлять претензии, прибегая к фальсификации фактов и подлогу.

Точку пришлось ставить в им же инициированном судебном заседании в Московском городском суде аж в 2003 году! Что интересно, вконец запутавшийся в своих мемуарах Троегубов, обличил себя во лжи сам, невольно предъявив суду все необходимые доказательства состряпанного им фальсификата! Воистину, Бог шельму метит!

Подробнее об этом – в летописи 2003 года.

23. Дмитрий Плетнев (Альтист Данилов) (1984)

Дима был талантливым альтистом, но психически больным: работать с ним было крайне тяжело! Через полчаса репетиции он мог встать и уйти домой, сказав, что устал…

Многочисленные его увлечения, как правило, приводили беднягу в психушку, где врачи успокаивали его душу лишь на некоторое время. Участие альтиста Данилова в нашей истории заканчивается альбомом «Крематорий -2» так, по сути, и не начавшись! Через несколько лет Дима умер.

24. Магнитоиздат (1984)

Первые крематорские альбомы распространялись методом магнитоиздата. Имея много общего с самиздатом, магнитоиздат отличался большей коммерческой направленностью. Кроме того, он охватывал более широкие слои населения. Если диссидентской литературой интересовалась, в основном, интеллигенция, то музыку слушали практически все. Плёнка с записью передавалась человеку, который делал с неё несколько копий. Он, в свою очередь, отдавал эти копии тем, кто их тиражировал и распространял. В случае с «Крематорием» таким воротилой подпольного шоу-бизнеса стал Александр Агеев. Обе эти насквозь пьяные записи («Винные мемуары» и «Крематорий-2») были проданы ему рублей за тридцать.

Обычно альбомам стремились придать более-менее товарный вид. Сначала художник рисовал картинку, затем, поскольку ксерокс, сканер и принтер – слова другого времени, картинку фотографировали. На коробку с бобиной наклеивалась фотка с названием соответствующего альбома и распространялись среди заинтересованных лиц.

Часть 2 Оглавление Часть 4